Бывшая первая леди Мелания Трамп пригрозила подать в суд на Хантера Байдена, требуя отзыва его недавних заявлений, в которых он связал ее с осужденным торговцем людьми Джеффри Эпштейном. Адвокат Трамп, Алехандро Брито, назвал эти утверждения «ложными, клеветническими и чрезвычайно скандальными». Письмо, датированное 6 августа 2025 года, указывает, что заявления Байдена нанесли Мелании Трамп «огромный финансовый и репутационный ущерб». Требование включает немедленный отзыв и публичные извинения от Байдена. В противном случае может быть возбуждено судебное дело с требованием возмещения ущерба на сумму более 1 миллиарда долларов.
Байден сделал эти заявления в интервью Эндрю Каллахану, где он предположил, что Эпштейн познакомил Меланию Трамп с Дональдом Трампом. Байден сослался на сообщения автора Майкла Вулффа, хотя сам Дональд Трамп ранее обвинял Вулффа в выдумывании историй для продажи книг. В последующем интервью Байден подтвердил свои слова, заявив: «То, что я сказал, это то, что я слышал и видел в сообщениях и публикациях, в основном от Майкла Вулффа, а также начиная с 2019 года». Он также упомянул такие издания, как The New York Times и Vanity Fair, в качестве источников информации. Мелания Трамп и ее адвокат Алехандро Брито, известный своей работой в области коммерческих споров и франчайзингового права, подчеркнули, что заявления Байдена были широко распространены в социальных сетях и средствах массовой информации, что привело к значительному ущербу для репутации и финансов бывшей первой леди. Юридическая стратегия Трамп в данном случае отражает подход ее мужа, который также активно использовал судебные иски против своих критиков. Однако для общественных деятелей, таких как Трампы, предъявление иска о клевете требует соответствия высоким стандартам доказывания. Сам Хантер Байден, отвечая на угрозы судебного иска, заявил: «К черту это, этого не произойдет», и назвал эти угрозы «преднамеренным отвлечением». Он также отметил, что не считает, что подобные заявления могут быть основанием для клеветы. Этот инцидент подчеркивает продолжающиеся последствия связей с Джеффри Эпштейном и их влияние на общественные фигуры. Дело также затрагивает тонкости законодательства о клевете, где различие между мнением и фактом, а также необходимость доказывания реального ущерба играют ключевую роль. Публичные фигуры сталкиваются с более высокими барьерами при подаче исков о клевете, поскольку необходимо доказать «действительную злонамеренность» — то есть, что заявление было сделано с ведома его ложности или с безрассудным пренебрежением к истине.